Я отёрла щёки от мокрых дорожек слёз. Рядом шмыгнул носом миркхиец.

– Касым, ты же любишь считать. Скажи, сколько крыс ты съел за всё время, что находишься здесь?

– Много, Алтана.

Я кивнула головой, не став одёргивать его. Иногда миркхиец забывался, называя меня прозвищем. В особенности когда всё шло наперекосяк. Как сейчас.

– Если мы не можем покинуть пределы города сейчас, надо нанести визит вежливости нашим верхним друзьям. Я обещала накормить одного бессмертного до отвала. Говорят, он всё же не умер. Пусть полакомится изысканным блюдом.

– Что ты ещё придумала? – поинтересовался Хади.

– Ничего, кроме того, о чём мы с тобой договаривались. Веди нас обратно. Придётся задержаться в гостях.

Хади согласно кивнул.

– Поживёшь в комнате, которую когда-то занимал карлик. Он любил нежить себя, словно девица. Для тебя будет в самый раз.

Я рассмеялась:

– Неужели? Предлагаешь утешиться мягкой периной под задницей вместо свободы?

Амджад не торопился выпускать нас из своих цепких объятий. Хади великодушно отвёл мне роскошные апартаменты. Я прошлась по комнате: у карлика была непомерная тяга к алому и дорогим тканям. Пока все остальные его «крысёныши» ютились по грязным холодным углам, он нежил свой зад на шёлковых простынях. Ткань приятно льнула к телу. Забытое ощущение роскоши. Если закрыть глаза, можно представить, что всё прошедшее – лишь горестный сон, который исчезнет, стоит только открыть глаза. Но реальность упорно не хотела становиться призрачным миражом. Она, словно затянувшийся кошмар, липла к телу.

Нижнего города якобы не существует. Но слухи доходят и сюда. Молчун не испустил дух. Наверняка благодаря Тиро, лысому управляющему. Хозяин выкарабкался, а его огромная псина – нет. Интересно, сколько раз «бессмертный» может ловко уходить от острых когтей смерти? Казалось, что он – заговорённый. Ядовитая желчь разлилась внутри. Наверняка пирует, заливая свою глотку вином, прижимая к горячему боку рыжую потаскуху.

– Касым!

– Что, Алтана?

– Не хочешь прогуляться?

Миркхиец осторожно кивнул, но поинтересовался:

– Что нужно сделать?

– Ничего особенного. Всего лишь потолкаться среди рвани. Наверняка «чистильщики» изменят время и частоту обхода. Было бы неплохо узнать, куда и как они теперь направляются.

Я немного помолчала:

– Мне кажется, в честь нашего молчаливого друга закатят славную пирушку.

– Ты хочешь заявиться туда?

– Ха-ха! Нет, я ещё не настолько выжила из ума. Всего лишь передам ему привет…

– Совсем скоро у тебя пропадёт желание вылезать на поверхность, – фыркнул Хади с порога, – и нет нужды гонять «крысёныша» просто так. Паучихи хорошо заплатили за кусок смолы, а чистильщики любезно шепнули пару слов.

– Надо же, как всё удачно складывается! – съязвила я.

– Всего лишь выполняю условия сделки, – мотнул головой Хади, – но за твоё благополучное возвращение не поручится никто.

– Я позабочусь об этом сама, Хади. Мне лишь нужно знать, куда и как идти. И Касым отправится со мной. Я ещё не знаю все лазы так хорошо, как он.

– Мальчишка нужен будет здесь.

– Нет, Хади. Миркхиец же не вызывает у тебя доверия? С чего вдруг он понадобился тебе?

– Я не люблю, когда мои люди бездельничают.

– Твои люди? С каких пор подаренный мне волчонок стал твоим? Я не вмешиваюсь в твои дела Хади, и не сую свой нос в управление Нижним городом, хотя могла бы сделать пару замечаний.

Хади заулыбался:

– Ох и наглая же ты сука!

– Осторожнее, Хади. Не стоит злить меня. И змеек тоже. Ты вновь возглавил Нижний город. Вознёсся даже выше, чем в прежние времена, когда тебе принадлежала лишь половина. Я не лезу и не претендую на город отбросов. Но могла бы и забрать…

– Повторю: наглая же ты сука… И как ты намереваешься это сделать?

– Змейки становятся всё разговорчивее, Хади. И крысы тоже.

– Намекаешь, что спустишь всех?.. У тебя это получится? Не лопнешь от усердия?

– Может быть, и лопну, но к тому времени не будет в живых ни тебя, ни одного из твоих людей. А новоприбывшие будут бояться сделать хоть что-то, чтобы разозлить меня. Тебе ли не знать, как крепко страх держит людей в повиновении. Все до сих пор считают, что ты умеешь заговаривать змей. И потому послушно склоняют головы.

– Нет, Артемия. Они склоняют головы не только поэтому. Но неужели мы станем спорить сейчас?

– Не стоит спорить, это ты правильно подметил. Лучше поделись сведениями, Хади.

– Чтобы ты занималась сумасбродством?

– Жизнь в подземелье нельзя назвать радужной. Хочу привнести в неё парочку маленьких радостей.

– Главное, чтобы твои маленькие радости не поставили под удар всех жителей нижнего Амджада, – проворчал Хади.

– Что дальше, Инсар? – спросил Ризван, как только они остались наедине, без лишних ушей и глаз. Хотя иногда Инсару казалось, что даже пустота смотрит в него своими глазами.

– С наступлением темноты отправимся вниз. Ты же бывал там как-то?

– Прежде чем ты сунешь туда своё благородное рыло, хочу тебя предупредить. Девчонка не рвётся прочь из нор.

– Откуда тебе известно? – прищурился Инсар.

– Слухи пробираются и из вонючих лазов, – уклонился от прямого ответа Ризван.

Почему не ответил прямо? Знать бы о причинах наверняка. Но пока придётся довольствоваться тем, что есть. Но сначала нужно разобраться с Верховным, сообщившим ему, что есть возможность исправить сотворённое.

– Я же говорил тебе, что можно снять печать клятвы. Наши друзья из числа «бездушных» как следует зарыли свои бледные носы в книги и нашли способ.

Инсар усмехнулся: Верховный разговаривал с едва различимыми эмоциями, так, словно в нём жизни осталось – всего ничего. Возможно, это и было так на самом деле. Новость о том, что способ нашёлся, он объявил гораздо более радостным тоном, чем поздравлял с выздоровлением.

– Виновные в покушении будут наказаны. «Чистильщики» уже начали выкуривать грызунов.

– Неужели?

– Сомневаешься в правдивости моих слов, Инсар?

Инсар отрицательно покачал головой, стараясь как можно быстрее избавиться от общества Верховного, тяготившего его. И если слова о зачистке нор верны, ему следует поторопиться.

–… гостей будет немало.

– Что? – Инсар прослушал часть речи Верховного и уловил лишь последние слова.